[indent]Жизнь в современном мире всегда кишела опасностями и глуп тот, кому вздумается оспорить данный факт. Томас с уверенностью мог сказать, что подобные суждения могут являться лишь симптомом серьезного заболевания под названием «чрезмерная наивность», при которой летальный исход был только вопросом времени, а не возможным вариантом развития событий. Смерть всегда сопутствовала им, она шла рука об руку с каждым жителем их города, а иногда даже рождалась вперед него… Юноша знал это и никогда не строил радужных замков относительно будущего, принимая выдвинутые реальностью условия и лишь подстраиваясь под них, продолжая бороться за свою жизнь столько, сколько у него хватит сил, а потом и еще немного, когда даже силы подойдут к концу. По этой же причине, Розенберг с детства отличался чрезмерной осторожностью, что ни раз спасала его шкуру, но сегодня его система очевидно дала сбой.
[indent]Ему так хотелось поскорее добраться до бастиона с докладом о своем первом выполненном задании в качестве Охотника, что он опрометчиво решил срезать дорогу, отправившись через не самый безопасный район города, где особенно велики риски обвалов. Разумеется, именно это и произошло, когда бывший пол чьей-то квартиры решил провалиться под ногами четырнадцатилетнего подростка. По счастью падать было не высоко и Розенберг умудрился ничего себе не сломать, да вот только учитывая само место столь недолгого полета, в купе со слабым иммунитетом, ему хватило и разодранной руки, чтобы подцепить себе заражение крови.
[indent]Раздраженно выдохнув, юноша сполз вниз по жесткой подушке и попытался отвлечь себя подсчетом плывущих перед глазами желтых пятен, что очевидно являлись тусклыми лампами в больничном помещении. Когда же этот калейдоскоп ему порядком надоел, вызвав лишь приступ тошноты, он с силой зажмурился и сжал кулак, впившись ногтями в собственную кожу, напоминая себе ни в коем случае не отключаться. Сейчас то он понимал, какой глупой была эта затей с самого начала, но тогда он позволил своим эмоциям затмить голос разума и сейчас был вынужден разбираться с последствиями.
[indent]Медики старательно пичкали его имеющимися антибиотиками, но Томаса продолжало лихорадить даже под капельницей. Хотя стоит признать, что даже в подобном состоянии, единственная мысль, продолжавшая крутиться в помутненном сознании, звучала как "черта с два я тут подохну" и не давала ему отступить в этой борьбе с собственным организмом.

[indent]Рыжие локоны мелькали перед его затуманенным взглядом. Томас почти не видел лица девушки, объятой черной дымкой, и даже сам вид этих длинных, чуть взъерошенных волос, казался ему каким-то нереальным. На языке крутилось имя, переносившее его назад во времени, на пустынный холм близ типографии. Воспоминания несли с собой прохладу и аромат дождевых облаков на горизонте. Он слышал тихое шуршание мятых листов бумаги и ощущал мелкую граффитную крошку на своих пальцах...
[indent]- Эльзбет... - Прошептал он, находясь на грани сознания, не в состоянии даже различить отзвуков собственного голоса.
[indent]Девушка тут же отшатнулась. В сознании?! Этого она не ожидала, и не могла не поддаться панике на миг. Неужели все кончено, она выдала себя? Мастер будет в ярости, это точно. Придется уйти из больницы, спрятаться. Потому что если Том, этот мальчик, которого она знала и которого пожалела, что-нибудь расскажет, все будет кончено. Франке до боли сжала кулаки, ногтями врезаясь в кожу ладоней. Всего одно имя. Быть может, то был отголосок бреда?
[indent]Воровато оглянувшись, Лиззи проверила, что никто ничего не видел и не слышал, и несмело приблизилась. Далекий отголосок расплаты за секунды лечения уже замаячил на горихонте - неприятное чувство стянутости в основании черепа.
[indent]- Том?
[indent]Он не ответил. Закусив губу, Франке окинула взглядом бледное лицо с запавшими глазами. Буря его побери! Она не сможет позволить ему умереть только ради того, чтобы защитить себя. Не таким она была человеком. Да и человеком ли.... Прошлые жизни, спутанные воспоминания о них - все это делало Лиззи чем-то большим. Она бы и хотела иметь сердце, закованное в броню равнодушия, какое было почти у каждого в этом времени, да только не имела. И поделать с этим было нечего, разве что жестокий опыт когда-нибудь скует недостающую защиту.
[indent]- Томас?
[indent]Тишина. Лиззи глубкоко вздохнула, подняв взгляд к пожелтевшему от времени потолку, и провела руками по лицу. Что ж, стоит считать, что юноша ничего не говорил. Так будет легче. С этой мыслью Франке вернула руки на предплечье больного. Совсем скоро ему станет легче. А вот ей - наоборот.
[indent]Снова и снова выныривая из темноты, Томас лавировал на границе света. Его тело била крупная дрожь, но он продолжал бороться за каждый новый вздох....
[indent]И вот, все закончилось.
[indent]Он даже не заметил, как провалился в сон - его было слишком легко перепутать со смертью. Боль отступила, и мышцы охотника расслабились, оставив лишь тяжёлую усталость. Дыхание постепенно выровнялось, а сердцебиение замедлилось, но все ещё продолжало качать кровь по венам неуверенными редкими ударами, дарящими надежду.
[indent]Рука Эльзбет упала плетью вдоль тела, и девочка пошатнулась. Вытаскивать почти что мертвеца с того света было неблагодарным делом. Но теперь он будет жить, и крест на его медкарте скоро сотрут. Сочтут произошедшее за чудо и совсем скоро забудут в суете других дел и пациентов. А ей сейчас нужно найти самую забытую каморку, чтобы свернуться там калачиком и переждать самые острые пики боли - расплаты за доброту и сострадание.

[indent]- Да. Уже несколько месяцев. - ответила девушка, привычным жестом собрав волосы к хвост и достав из обшарпанной тумбочки рядом с кроватью новый катетер. Она действовала заученными движениями - если бы не автоматизм, до которого был уже доведен навык, Лиззи не хватало бы сил на эту работу. А сегодня исцеление истощило её еще больше, чем обычно, и лекарь выглядела немногим лучше своего пациента.
[indent]- Как ты поранился?
[indent]Томас продолжал наблюдать за действиями девушки с молчаливым участием. Все же он кое что понимал в медицине, и от того не мог не поразиться тому, с какой точностью двигается Лизбет. У этой девчонки был настоящий талант, если она добилась такой уверенности в движениях всего за несколько месяцев.
[indent]- Я... Упал... - Чуть отстраненно ответил Розенберг, недовольно нахмурившись собственному идиотизму, - Это было глупо. Решил сэкономить время и сократить себе дорогу. Самому противно...
[indent]Надо отдать Лиззи должное, она только сочувственно покачала головой, и не думая осуждать. Способность к осуждению вообще не входила в перечень её качеств.
[indent]- Ты не мог этого предугадать. - она помолчала, пока вставляла новый катетер и проверяла капельницу. - К счастью, теперь все наладилось.
[indent]И пусть это стоило ей дорого, сейчас это уже не имело значения. Франке поймала себя на мысли, что ей нравится видеть Тома живым. Пусть пока он был слаб, она как никто знала, что это лишь остаточное явление.
[indent]- Постарайся сейчас дышать ровно. - она положила прохладные пальцы на его шею. только там сейчас можно было почувствовать пульс, и принялась считать про себя. Потом кивнула.
[indent]- Да. жить точно будешь.
Розенберг благодарно кивнул на реакцию девушки. Нельзя сказать, что её слова избавили его от слишком уж активной самокритики, но отсутствие осуждения в голосе все равно было приятным.
[indent]Он сделал глубокий вздох, чтобы выровнять дыхание и медленно выдохнул, прикрыв глаза, пока Эльзбет проверяла его пульс. Прохладное прикосновение отозвалось ощутимой волной мурашек, но охотник не дрогнул, честно выполнив просьбу девушки, не мешая её работе.
[indent]- Что ж, это радует... - Он коротко улыбнулся самыми уголками губ, но не продержал улыбку дольше нескольких секунд, вновь переведя взгляд на Эльзбет. Такая бледная и уставшая.. Казалось, что даже огненный цвет её рыжих волос поблек от очевидного переутомления.
[indent]- Я теперь понимаю, почему ты спала тогда на холме. - Озвучил он вывод своих наблюдений. - Ты хоть иногда отдыхаешь?
[indent]- Иногда, - уклончиво ответила Лиззи, впрочем, ничуть не соврав. Порой - редко - ей и правда удавалось отдохнуть и не выглядеть так, словно ее каждый день бьют и отказывают в пайке. А ведь это было совсем не так! Мастер заботился о ней, как мог, и Лиззи почти не приходилось голодать.
[indent]- И вообще, на холме тише всего. Мало людей. Кстати, в приемные часы к тебе приходили две девушки. Им пришлось уйти недавно, но они еще заглянут, я уверена. Подруги?